– Ну как? – Кьераку еще раз
осмотрел свое отражение. –
Как думаешь, что мне сегодня
скажут на собрании?
Укитаке чуть заметно
улыбнулся.
– Думаю, ничего. К твоим
выходкам все давно привыкли,
и такая безобидная вещь, как
розовый халат, никого не
удивит.
– Надеюсь, – Кьераку вздохнул.
– Глупо, конечно, получилось,
но она такой очаровательный
ребенок. Ей просто
невозможно отказать. Вот
черт, мне придется носить это
целых сто лет! И почему
именно розовый?
– Видимо, ей нравится этот
цвет. Ты же видел ее волосы.
Кстати, о чем вы спорили?
Кьераку поморщился.
– О музыкальных вкусах
Тосена. Ну кто знал, что он
слушает рэп?
– Видимо, Ячиру-фукутайчо
откуда-то знала. Не беспокойся,
ты не первый, кто попался на
ее удочку.
– Что… что ты имеешь в виду?
– Кьераку резко обернулся. – То
есть, она спорила не только со
мной?!
– Ну да, – кивнул Укитаке. –
Мацумото уже пару лет
розовый шарфик носит.
– Вот как… Хм… Подожди-ка, -
Кьераку подозрительно
прищурился. – Джуширо, а ты
откуда знаешь? Ты что, тоже?...
Но я никогда не видел тебя…
Укитаке ухмыльнулся.
– Я выиграл. Точнее, вышла
ничья.
– Вот как. И о чем же вы
спорили?
– О том, что означает
татуировка на лице у Хисаги.
– Правда? И ты догадался?
– Я знал.
– И молчал?!
– Извини, – виновато
улыбнулся Укитаке. – Я дал ему
слово, что никому не скажу.
– А-а, ну тогда ладно. – Кьераку
был явно разочарован. – А… а
откуда узнала Ячиру?
– Ей сказал сам Шухей. В обмен
на право не носить розовые
штаны…
– С ума сойти!
– Точно. Иккаку и впрямь чуть
не сошел, когда она его
поймала на том же самом
вопросе.
– Иккаку? Но я и на нем
никогда не видел…
– Тени, - подсказал Укитаке. – У
него глаза накрашены ярко-
розовым.
– И правда, – Кьераку
рассмеялся. – Так она что, со
всем Сейрейтеем поспорить
успела?
– Ну, не со всем.
– И то хорошо… Так ты
думаешь, они не удивятся?
**
Как и предсказывал Укитаке,
никто из капитанов не обратил
на новый наряд Кьераку
никакого внимания. Почти
никто. Кучики Бьякуя, проходя
мимо неразлучной пары,
поздоровался, как всегда,
вежливо, но с таким лицом, как
будто его только что заставили
съесть лимон.
Кьераку незаметно пихнул
Укитаке в бок локтем.
– Все-таки я оскорбил его
эстетические чувства, – судя по
тону, он был не слишком
расстроен.
– Чьи? А, нет. У Бьякуи просто
связаны со всем этим
некоторые… плохие
воспоминания.
– Плохие воспоминания? Что
ты хочешь… но он же никогда…
Укитаке наклонил голову,
старательно пряча невольную
улыбку.
– Шунсуй, ты знаешь многих
шинигами с розовым банкаем?
|
