И над ними повисла неловкая тишина.
***
Один из них просто вглядывался в пустоту, рыща в ней своим пронзительным взглядом, пытаясь отыскать следы существования мечты.
А во взгляде второго гнездилась тоска… Заразительная и нелепая на
первый взгляд тоска, что как цветок среди пустыни, расцвела в этом
проклятом месте. Но все же, каким бы беспорядочным и укрытым налетом
разрухи, оно не было, они все равно зовут эти руины домом.
Дом – это, то место, где ты не ощущаешь себя лишним.
Именно поэтому они и считали, что их место тут, так как в этой мозаике с
разрушенных стен и мечтаний они смотрелись вполне гармонично.
Мечты здесь казались чем-то инородным и чуждым. Люди, что попадали в эту
Утопию, забывали о своих целях и мечтах, тотчас же переставая жить и
начиная просто существовать.
Единственная вещь, что все еще не давала покоя их душам и напоминала о былых временах «жизни» - была искусство.
За долгое время пребывания в этом мире потерянных душ – они научились совмещать свои мировоззрения.
Дейдара также все разрушал, ища в каждом сломанной вещи частичку себя.
А Сасори строил из обломков все новые марионетки с неживыми глазами.
Вот, правда, этими куклами он руководить так и не научился. Но ему это
нравилось. За то время пока он был кукловодом и управлял каждым
движением своих марионеток – он чертовски устал. Поэтому сейчас он
просто отдыхал.
Сасори тут было комфортно, как в принципе и Дею, но
все же сердце блондина постоянно гложила эта ужасная нехватка чего-то…
Чего именно, он и сам не знал.
***
Они сидели и молчали, как вдруг, один из них просто не смог смолчать.
Ему чего-то ужасно недоставало… Это стало схоже с нехваткой воздуха и он не смог стерпеть.
- Давай поиграем.
Услышав это, в глазах Сасори вспыхнул огонек азарта. «Поиграем»…
Почему-то в этот момент ему вспомнилось то, как мастерски он руководил
своими куклами, как ловко наносил удары своим недругам, и ему безумно
захотелось вновь ощутить этот сладкий привкус власти на своих губах.
Да, ему безумно захотелось вновь ощутить власть, и поэтому он уже готов
был согласиться, даже не зная, что за игру предлагал ему его партнер.
- Во что?
Дейдара опустил глаза… Он не знал, что ответить на этот вопрос.
И среди тысячи бессвязных логичных цепочек он смог отыскать наиболее подходящее название своей игре:
- В любовь.
***
«Любовь»… Нелепо. Он подобрал название этой уповающей игре «Любовь». Он думал, что он не хочет любить. Но это не так…
Он и сам где-то в глубине души знал, что хотел любви… И даже не играть.
Он хотел совсем другого. Но это было невозможно в этом унылом мире, в
котором не осталось души.
В этом месте властвовала сама смерть, а играть с ней бесполезно и уж тем более пытаться обыграть ее…
***
Он вбивал в него свой член, будто кол, пытаясь с каждым ударом причинить ему как можно больше боли.
Каждый толчок был как крик: «Я тут хозяин! Власть в моих руках!»
Взгляд его обезумел, в глазах зажегся еле видный огонек страха… Страха перед тем, что за чувство он сейчас в себе питает.
Власть струйками боли стекала по его губам, которые изогнулись в похотливой улыбке.
Под налетом похоти и безумия скрывалась его настоящая сущность. Сущность кукловода.
Как бы он сильно не устал от этого тяжелого дела – это все равно было
его смыслом жизни, поэтому он не мог отказаться от этого.
Сейчас
его марионеткой был Дейдара. Он руководил им, угадывал его движения и
знал под каким углом в него войти, чтоб он сделал то, или иное действие.
Его марионетке эта игра тоже была по вкусу, ведь в каждом болючем
маневре его хозяина, он отыскивал потерянные частички своей мечты.
Дейдара податливо отдавался ему и исполнял каждую его прихоть.
***
- «Я живу! Черт возьми, я живу!» - звучало в голове Дея.
Наконец он понял, что за игру затеял.
Он подсознательно хотел породить в этом Богом забытом месте жизнь. И ему это, казалось бы, удалось.
В толчках кукловода было столько живого… Он вновь чувствовал боль, любовь, желание и страх. А значит, он жил.
Дей извивался под своим партнером. Он предчувствовал такой желанный оргазм.
И вот наступил тот самый миг и волна удовольствия прокатила по всему его телу.
***
Сасори просто рухнул рядом с глазами безумца. Взглянув в них, Дей
понял… Он понял, что все это была всего лишь игра. Имитация жизни и
боли. Ничего не было.
Это место проклято. В нем властвует смерть, а значит жизнь тут невозможна.
Кукловод прекрасно приобщился к этим руинам и стал их частью. Он и сам
был сломан. От него остались лишь уламки жизни. Лишь осколки мечты…
А вот Дей, в отличии от своего напарника, так и не смог забыть о том,
что внутри него бьется сердце. Он не желал смириться с тем, сто уже
давно мертв изнутри. Нехватка жизни.
Но увы, в месте, где властвует смерть – пытаться жить невозможно.
Смерть всегда играет в эту хитромудрую игру, что зовется «Жизнь». И она в ней не проиграет.
Пытаться зародить тут мечту – нелепо.
|
